 |
Записки
автора
женских романов
Меня
зовут Сергей. Я писатель – автор
популярных женских романов. Романов
у меня двадцать – по числу идей,
пришедших мне в голову пять лет назад. Тогда
меня осенило, что не надо писать про томных красавиц, мускулистых
самцов и
африканские страсти во время экскурсионной поездки, когда соседка по
номеру
согласилась часик погулять по улице. Пусть моими героями будут одинокие
женщины
постбальзаковского возраста. Дети выросли, появилась внутренняя
свобода, но
счастья нет, а есть одиночество. Даже со штампом в паспорте. –
А обязательно ли для счастья по ночам терпеть
храпящего под боком мужчину? – подумал я. – Ведь завтра его надо
кормить,
обстирывать, выслушивать, как он устал, что у него болит, ждать и не
дождаться
простейших знаков внимания. –
Нет, – сказал я и придумал двадцать
способов, как стать счастливой женщиной, не впуская к себе в жизнь
мужчин на
длительное время. На
всякий случай, я не стал показывать эти
идеи жене, а пошел к Наташе, своей старой знакомой. –
Ха, – сказала Наташа. – Идеи прекрасные,
но мы ведь все равно выскочим замуж, если нам подвернется подходящий
мужик. –
А что такое подходящий мужик? – спросил я. –
Ну... такой, кого приятно кормить, кому не
противно стирать трусы и кого можно не зевая выслушивать. Хотя... если
он
послебальзаковский, то либо болен, либо козел, либо женат. А почему у
тебя нет
инструкций, как отбивать женатых мужиков? Ведь это тоже путь к счастью. –
Это все и так знают. Я также не писал про
котиков и любимую работу. –
И правильно. Если есть любимая работа, то
такие книги не читают. –
Значит одобряешь? –
У меня по каждому пункту куча возражений и
вопросов, что значит – об этом хочется думать. Я, пожалуй, прочитаю,
что ты
напишешь. Больше
я ни к кому не пошел, а сел за
компьютер и установил себе норму – минимум три страницы в день. Писал я
рано утром,
когда в квартире было тихо, а потом до вечера обдумывал написанное и
составлял
план на завтра. Объем книги был жестким – около трехсот страниц. Так
мне
рекомендовали в издательстве, куда я обратился за помощью. На роман
уходило
около трех месяцев. Потом я немного отдыхал и начинал новую книгу. Первый
же роман неожиданно стал популярным –
редакция сама раскошелилась на промоутера. Критики меня ругали, но
книга
продавалась, и издательство заключило со мной договор на остальные
девятнадцать. После пятой книги я подсчитал полученные гонорары и
понял, что
могу бросить работу и заняться писательством всерьез. Свой темп я
оставил, но
стал более тщательно редактировать тексты. Книги
выходили в ярких обложках, где
художник изображал одиноких женщин. Вот она что-то печатает на
компьютере, а
рядом дымится чашка с кофе. Вот она смотрит в окно вместе с котом,
устроившимся
на подоконнике. Женщина в парке, в кафе, на берегу моря, в офисе, на
кухне, за
рулем машины... На изображения мужчин было наложено табу. Жил я
затворником. Приглашения на презентации и читательские конференции я
выкидывал
в мусорное ведро. Туда же шли предложения вступить в различные
творческие союзы
и общества. Жизнь моя проходила около компьютера и на набережной Невы,
куда я
ходил гулять, давая отдых уставшим глазам. Писал
я под псевдонимом, никто не знал, кто
я, где живу и чем занимался раньше – издательство хранило мою тайну. В
конце
каждой книги я указывал почтовый ящик, куда можно было отправлять свои
впечатления и критику. Двадцать книг – двадцать ящиков. Письма
приходили сотнями. Я их не читал, опасаясь, что стану подстраиваться
под чужой
вкус. Рецензии в Интернете я перестал читать по этой же причине. –
Правильно, – говорила жена. – На всех не
угодишь, всем не ответишь. Сама
она мои романы не читала, объясняя, что
знает все мои три мысли и без книг. Ее больше интересовали тиражи и
гонорары.
Впрочем, и меня тоже, как ни стыдно об этом говорить. Когда
серия была закончена, я почувствовал,
что больше не способен написать ни единой строчки. Один вид текстового
редактора на экране компьютера вызывал тошноту. –
Поживи на даче, – сказала жена. – Займись
огородом, почини что-нибудь, грибы-ягоды пособирай. На
даче я начал читать и сортировать письма.
Хвалебные, критические и ругательные – три папки для каждой книги.
Потом
появились папки «разное», где были письма с вопросами: кто мой
литературный
раб, не устал ли он, а то есть много кандидатур на его замену. Письма я
только
просматривал, но одно меня заинтриговало. Некая Настя из Москвы весьма
настойчиво требовала, чтобы я написал продолжение первой книги, а то
она не
знает, как ей жить дальше. Первая
книга, первая книга... О чем она? Я
просмотрел файл. Слабый, наивный текст. Но там было неплохое начало,
которое
цепляло и заставляло дочитать книгу до конца. Я писал о женщине,
случайно
оказавшейся тоже Настей, решившей собрать виртуальный «гарем» из
мужчин.
Знакомый фотограф обработал самые удачные ее фотографии. Получилось
неплохо.
Настя воодушевилась и начала писать блоги в нескольких соцсетях. Она не
скрывала, что ей скоро пятьдесят, что она живет в маленькой однушке на
окраине
Москвы, что работает экскурсоводом в парке Царицино, что ей постоянно
не
хватает денег, но она научилась с этим справляться. Настя
не обсуждала политику, не
высказывалась по поводу громких событий. Она писала о прочитанных
книгах,
смешных случаях, посмеивалась над своей ленью, радовалась любой погоде
и редким
покупкам. Вскоре
появились поклонники. Сначала счет
шел на десятки, потом на сотни. Настя отобрала самых неглупых и не
скрывающих,
что они женаты. Получилось около сорока. «Много», – подумала Настя и
решила
ограничиться теми, кто жил поблизости от Москвы. Таких оказалось
десять. С ними
Настя начала переписку, терпя их увлечения и проблемы. О себе она не
писала, но
охотно отвечала на вопросы, если ее спрашивали. Если кто-то переставал
ей
писать или отвечал односложно, то мгновенно выпадал из списка и его
место
занимал новый женатый мужчина. Почему
женатый? Настя не хотела беседовать
по Скайпу из дома по вечерам. Это время было ее личным, да и было его
не так
много. Через
пару месяцев, когда Настя чувствовала,
что мужчина ею всерьез интересуется, она писала, что любит его, но это
его ни к
чему не обязывает. Она не собирается замуж, ей просто нравится общаться
и
хочет, чтобы он знал о ее чувстве. Просто знал, что на земле есть еще
один
человек, которому он не безразличен. После этого некоторые мужчины
прекращали
переписку, но некоторые вяло или шутливо тоже признавались в любви.
Настя
отвечала, что безумно рада, что они теперь на одной волне, что она ни в
коем
случае не хочет разрушать его семью, восхищалась его женой, говоря, что
она
большая умница, что нашла такого замечательного человека. Возможно,
у ее мужчин были молодые
любовницы, но Настю это не интересовало. Она была умным, милым другом,
который
все понимает, все прощает, всегда готов поддержать. Отвечала
на сообщения она не сразу, зная, что это напрягает мужчин, заставляет
думать о
серьезных намерениях или что-нибудь в этом роде. На вопросы о будущем
говорила,
что уже живет в своем будущем, ее все устраивает, и она рада тому, что
у нее
есть. Если
переписка почему-то обрывалась, то
Настя не спешила. Выждав неделю, она писала веселое письмо, рассказывая
о себе,
ленивой и беззаботной. Никаких упреков, никаких проблем. У нее все
замечательно, она понимает важность его работы и просто рада, когда он
пишет. Если
кто-то настаивал на встрече, то Настя
соглашалась. Она побывала во многих ресторанах, получила кучу небольших
подарков. С двумя мужчинами она даже переспала в «отеле на час», но
никогда не
настаивала на новых встречах. К себе в дом она никого не приглашала –
это была
священная территория, где она была сама собой, где нужно заботиться
только о
коте и о себе. В
книге я написал о разных случаях из
Настиной жизни. Друг-врач помог ей устроиться в хорошую больницу,
кто-то нашел
и оплатил работу механика, когда сломался ее «фольксваген», кто-то
проконсультировал, когда возникли трудности с приватизацией квартиры. В
общем,
Настя была довольна и даже счастлива. –
Ты думаешь о будущем? – спрашивали ее
подруги. –
Думаю, – отвечала Настя. – В ближайшие
полгода у меня все будет хорошо. А что будет дальше, не знает никто. Книгу
я закончил тем, что один их Настиных
кавалеров предложил выйти за него замуж. Он был готов развестись и
начать с ней
новую жизнь. Настя попросила время подумать и поехала в Болгарию. Был
ноябрь,
холодное море, безлюдные пляжи. Настя гуляла по берегу, собирала
красивые
камешки и думала. Сейчас у нее все хорошо, и она не уверена, что если
выйдет
замуж, то ей станет лучше. Стоит ли ей терять девять друзей в обмен на
тесное
общение с одним? На
этом книга обрывалась. Я достиг предела –
Настя гуляла по пляжу на трехсотой странице. И еще я не знал, что решит
Настя.
Пусть все останется загадкой. Я
еще раз перечитал письмо реальной Насти из
Москвы. Оно было отправлено два года назад. Отвечать? А почему бы и нет! Я
написал, что только сейчас сумел проверить
почту, что был рад ее письму, роман продолжать не собираюсь – пусть
Настя сама
решит на болгарском пляже, как ей жить дальше. Ответ пришел через
минуту. Там
было только три слова: «Если сможете – приезжайте!» И
еще был московский адрес и телефон. Я позвонил. –
Настя, это Сергей. Автор книги «Десять
виртуальных мужчин». Я получил ваше письмо. –
Вы сможете приехать ко мне? В каком вы
городе? –
В Питере. Точнее, на даче около Питера. –
На трехчасовой «Сапсан» успеете? Я вас
встречу на вокзале. Я
посмотрел на часы. –
Успею. Но почему такая срочность? И почему
вы думаете, что я все брошу и приеду? –
Вы закончили свою книжную серию, и сейчас
у вас есть время. –
Время есть. –
Я буду вас ждать у стоянки такси. В руках
у меня будет ваша книга. Разговор оборвался. Сумасшедшая! Я
позвонил жене и придумал что-то о срочных
переговорах с новым издательством. –
Ты все-таки попробуй найти сценариста
Веденеева, – сказала жена. – Две серии на книгу, всего – сорок серий.
Это
четыре сезона. –
Хорошо, – сказал я и начал собираться. Да,
Настя явно сумасшедшая, но ведь это
может оказаться сюжетом новой книги. Вот же сволочная жизнь у
писателей. Ты не
живешь, а записываешь происходящее на карту памяти, чтобы потом
превратить
увиденное в буквы. –
Я вас таким и представляла! Хрупкая
брюнетка, волосы собраны в хвостик,
но хвостик завит. Синие джинсы, светлая блузка. Глаза темные, большие.
Около
глаз небольшие морщинки. Лет ей от 35 до 55. В сумраке не определишь.
Улыбается
красиво, искренне. –
Ты красивая. Какие у тебя могут быть
проблемы? Я
сразу перешел на ты. Так проще. –
Мне тоже можно на ты? Мне так нравится. –
Конечно! Мы сейчас куда? Может поужинаем? –
Поедем ко мне. Я приготовила ужин. Из
твоих книг я поняла, что любишь жареную картошку и бефстроганов. –
Еще соленые грибы! –
В магазине были только маринованные.
Будешь? –
Водка есть? –
Охлаждается в морозилке. –
Отлично! Больше ничего не надо. В
такси мы сели на заднее сиденье. На одном
из поворотов Настю прижало ко мне. Она посмотрела на меня, но
отодвигаться не
стала. Я обнял ее за плечи. –
Так ты никуда не упадешь. –
Я не против. –
Сейчас расскажешь или после ужина? –
С чего начать? –
С самого начала. –
В начале Бог сотворил небо и Землю. Земля
же была безвидна и пуста... –
Авраам родил Исаака, Иссак родил Иакова... –
А потом Андрей родил Анастасию Андреевну.
Сорок восемь лет назад. Она ходила в садик, в школу, в университет.
Поступила в
аспирантуру, но диссертацию не защитила. Не успела в срок, а потом –
работа,
закрутилась... –
Секретаршей со знанием языков и истории? –
Индивидуальный гид для иностранцев.
Москва, Питер, Золотое кольцо... Устала мотаться. Но успела родить сына
от
одного американца. Сейчас они оба живут в Чикаго. А я в Бирюлево. С
котом. –
Федей? –
Конечно! –
А работаешь в Царицино? –
Да, и виртуальных мужчин у меня десять. –
Но спала только с двумя? –
Нет, со всеми. До Болгарии с двумя, а
потом решила всех перепробовать. Ты ведь оборвал книгу на самом
интересном
месте. Но дома у меня никто не был. Это ты правильно написал. –
Ты еще хочешь, чтобы я написал
продолжение? –
Раньше хотела, но теперь сама написала. Но
не буквами, а впечатлениями. –
И? –
Нормально все. Я счастлива. Все по твоей
теории. Мне все помогают, меня все любят. И я всех люблю. –
А дальше что? –
Ну, привет тебе! Ты же сам писал, что надо
смотреть только на полгода вперед. Скоро я перейду ко второй книге. Я
прикинула,
что книг на шесть меня еще хватит. Я
попытался вспомнить, что было во второй
книге... –
Забыл? Там Ксения любит мужчину, но живут
они в разных квартирах. Встречаются по выходным, вместе в отпуске. Все
довольны. У каждого личное пространство, личное время, здоровый быт,
прекрасный
секс. Она вкусно готовит, но, слава Богу, это надо делать раз в неделю.
И
никаких неглаженых рубашек, поднятых сидений унитаза, грязи в прихожей
и
немытой посуды в раковине. –
А он согласен? –
Он еще не знает, какую жизнь я ему
готовлю. Я даже не знаю, кто он. –
А потом? –
Потом книга третья. –
Напомни. –
Слушай, Сережа, а ты точно сам их писал? –
Сам, сам... чувствуешь мозоли на пальцах? Я
взял ее за руку. Рука была холодной и
немного дрожала. –
Мне третья книга очень нравится. Правда
там у героини секса почти нет, но ведь я могу текст немного
подредактировать? –
А, вспомнил... Но там героиня врач. –
Ничего, с этим я разберусь. А с сексом...
я сейчас подумала, что к этой книге у меня, может, и желание угаснет.
Что
писатель об этом думает? –
Писатель думает, зачем ты его позвала. –
Поужинать. Я очень старалась. –
А где я спать буду? –
Со мной. Тебе ведь Настя нравилась, это на
каждой странице чувствовалось. –
Вот так сразу? –
Вот так сразу! Настина
квартира очень напоминала квартиру
моей книжной героини. Маленький столик на кухне, электрический чайник
на
подоконнике, чашка на салфетке, лимон в блюдце. В комнате, около окна
стояла
большая кровать, рядом письменный стол с книжными полками, в углу шкаф,
у двери
небольшой диван для двоих, журнальный столик... –
Ты помнишь, что об этом писал? –
Помню. У одной знакомой лимон всегда на
столе в блюдечке лежал. Я это и описал. –
Иди умываться и проходи в комнату. Я
сейчас все принесу. Я
долго мыл руки, поглядывая в зеркало и
сожалея, что не успел принять душ. Слипшиеся волосы, усталостные
морщины, седая
щетина... Да, не лучший вариант. Я правильно написал, что женщины
должны жить
отдельно и видеть только ухоженных и веселых мужчин, готовых к любви и
обожанию. –
Все готово! Какая
она стремительная. И голос у нее
веселый. Наверное, с ней легко жить. –
Садись, я свечи зажгу. У нас будет
романтический ужин. Все,
как она сказала. Картошка, мясо, грибы,
водка. Рюмки красивые, устойчивые, удобные. Посуда белая, вилки
крепкие, ножи
острые. Я сидел на диване, Настя села на маленькую табуретку напротив. –
Ты хорошая хозяйка! –
Я вообще очень хорошая. А как иначе десять
мужчин удержать? –
За тебя! –
За тебя!
Жареная картошка была мягкой, как я любил. Мясо
таяло во рту. –
Вкусно! –
Я знаю. Так, как ты любишь. –
У писателя нет секретов. Все в его книгах. –
Да, и мне твои секреты нравятся. Настя
распустила волосы. От этого ее лицо
стало уже и красивее. –
Так тебе больше нравится. Угадала? Я
кивнул. –
Хочешь меня обнять? –
Хочу, но давай сначала закончим ужин. –
Мы еще чай будем пить. –
С маковым пирогом? –
Естественно. С твоим любимым. –
Ты меня соблазнила. –
Это было несложно. –
Покажешь фотографии твоих десяти мужчин? –
Нет. Мужчине нельзя ничего рассказывать о
прошлых любовниках. –
Но ты уже рассказала в такси. –
Это я шутила. Настя
вдруг стала серьезной и замолчала. Я
тоже замолчал. В голове шумело, незаметно мы выпили почти всю бутылку. –
Так говорят женщины, у которых серьезные
намерения. –
Так говорят все женщины, у которых есть
хоть одна извилина. –
Я не хочу чая. У тебя есть минералка с
газом? –
После водки ничего с газом пить нельзя. Иначе,
ты сразу уснешь, а мне с тобой надо еще много чего обсудить. Я принесу
томатный
сок с лимоном. Сок
немного привел меня в чувство. Я
заметил, что Настя надела свитер. –
Я все время мерзну. Наверное, давление
низкое. –
Чай? –
Нет. –
Настя... –
Сережа, меня зовут не Настя. Я Ирина. В
голове у меня опять поплыло. Что я тут
делаю? Язык заплетался. –
Так, а из какой ты получаешься книги? –
Из девятой. Ты сейчас способен что-то
соображать? Ты помнишь книгу «Успеть написать»? –
Это... про писателя, который учил писать
женщину. –
Пытался учить, а потом напился и стал
нагло приставать. –
А она... –
А она выставила его за дверь. –
За дверь... Я ничего не понимаю... Зачем я
здесь... ведь ты сама меня позвала. –
У нас деловой разговор. –
О чем? –
Моя фамилия Воронина. –
Ирина Воронина... Я вроде слышал... А как
же Царицыно? –
Так же как десять мужчин и болгарский
пляж. –
А лимон на столе? –
Это несложно. Мне хотелось сделать тебе
приятное. –
Теперь приятное кончилось? –
Да, хочешь узнать, что было бы во второй
части твоей первой книги? –
Ты ее написала? –
Я ее прожила. Все десять мужиков хотели от
меня только секса. Все умные разговоры по душам сводились к одному –
когда мы
переспим. Это было очень увлекательно! –
Спать с ними? –
Нет, убедиться, что ты ничего не понимаешь
в женщинах. –
Ты вроде о мужиках сейчас сказала. –
Тебе сказать, что ты и в мужиках ничего не
понимаешь? –
Мы бываем разные. Так кто же ты, Ирина
Воронина? –
Автор сериалов: «Теперь говорят женщины»,
«И пусть все сгорит». –
Так... Я
совсем протрезвел, и сумел разглядеть, что
свечи на столике погасли. –
Вот, и я уже начала писать сценарий
сериала по твоим книгам. –
Молодец! Так мне уйти? –
Даже не мечтай! Первая серия как у тебя, а
вторая как в жизни. Сначала я хотела все сама написать, но ты вдруг
объявился и
попался. Теперь давай составлять план. Ты пишешь сценарий серии по
своей книге,
а я по своей жизни. И так четыре сезона. Или восемь, как пойдет. –
Но ты обещала, что мы будем спать вместе. –
Безусловно! Ведь не Веденееву же тебя
отдавать. Я вполне помещусь на этом диванчике. Но для начала, вот тебе
ручка и
бумага. Начинаем работать! Я пошла заваривать кофе. –
Слушай, Ира, у меня последний вопрос. А
как твоего кота зовут?
– А где
ты видел у меня кота?
|